Эффект птеродактиля - Страница 84

Некоторое время мои родичи смотрели друг на друга в полном обалдении. Волшебники, что тут скажешь.

— А знаешь, — проговорил мой дед, — это казалось таким очевидным. А с другой стороны… Да, Дамблдор был уважаемым человеком, победителем Гриндевальда, кавалером Ордена Мерлина, директором Хогвартса. Но при этом он был частным лицом. А у частных лиц не может быть своих агентов. То есть, они, конечно, могут быть, но… Мерлин!

— Сэр, а чем вообще занимался Дамблдор во время той войны? У меня Поттер спрашивал, он хочет выяснить, что тогда с его родителями случилось. Понимаете, ведь свидетелей того, что случилось на Хэллоуин, кроме Гарри и нет. А все откуда-то точно знают, что именно там случилось. Он же имеет право знать, это его родители.

Мистер Крауч снова отпил из чашки.

— Знаешь, Гермиона, когда ты начинаешь задавать вопросы, мне становится жутко. Ведь это совершенно естественные вещи, а никто из нас о них даже не задумывался. Я понятия не имею, чем занимался Дамблдор, кроме того, что он был директором школы.

— Тайных агентов разводил, — буркнул Барти, — из Снейпа тот еще тайный агент. Он из лаборатории не вылезал. Лорд ему обучение оплатил, помог получить звание Мастера. И лабораторию оборудовал. Снейп там сутками пропадал, есть забывал.

— Тогда получается, что Дамблдор просто прибрал к рукам талантливого молодого ученого, — сказала я. — Профессор Снейп не только преподает, но и все зелья для Больничного Крыла варит. А может и еще чего. У него постоянно что-то или под чарами Стазиса находится, или настаивается.

— Но ведь это гениально, — пробормотал Барти, — просто и гениально. Снейпу точно ничего не грозило. Сроки давали за конкретные преступления. Нервы бы ему потрепали, может, посидел бы. И то не в Азкабане, а в аврорском изоляторе. Да его невыразимцы прибрать к рукам могли. А тут приходит Дамблдор и ручается за старину Северуса. Несет какую-то околесицу про тайных агентов и шпионаж… и ему все верят. Я тоже так хочу.

— То есть, за простое наличие метки не судили? — уточнила я.

Мистер Крауч покачал головой.

— Смысла не было. Волдеморт привлекал в свои ряды членов старинных семей, талантливых волшебников. Многих шантажировали, угрожая их семьям. Кое-кто действовал под «Империо». В Азкабан сажали за серьезные преступления. Остальным могли назначить условный срок, штраф, приговорить к общественным работам. Они охотно шли на сотрудничество, выдавая тайники, места встреч. Так поймали множество по-настоящему опасных преступников.

Тут он взглянул на своего сына и вздохнул. Я покачала головой.

— Может быть, у Дамблдора есть какой-нибудь Дар убеждения или что-то вроде этого, сэр? — спросила я. — Или какой артефакт?

— Как тут узнаешь, — вздохнул мистер Крауч, — но я начинаю за тебя бояться. Жалко, что контракт с Хогвартсом нельзя расторгнуть. Мне было бы спокойнее, если бы ты училась в другом месте.

— В другом месте могут быть свои скелеты в шкафу, сэр, — сказала я, — мне нравится Хогвартс. Там ведь учились все Краучи.

— Да, это так, — кивнул дед.

— Сэр, раз уж так вышло... Мне придется задавать вам вопросы. Я понимаю, что это неприятно, но …

— Задавай, Гермиона. Приятно или нет — не важно. Речь идет о существовании нашей семьи. Ты — наша единственная надежда. И если с тобой что-нибудь случится, то наш Род прервется.

Я потрясенно переводила взгляд с него на Барти.

— Азкабан, — ответил тот, — дементоры ни на минуту не отходили от моей камеры. Я уже умирал, когда… Потом очень долго лечился. Может быть, если бы отец мог вывезти меня за границу или поместить в Мунго, то я бы полностью поправился. А теперь я не могу находиться вдалеке от Источника и родного дома. И детей у меня больше не будет.

А я подумала, что и дед не смог бы привести новую жену в дом, где жил его несчастный сын. Наверное, он подумывал если не об усыновлении какого ребенка, то о ближайших родственниках, которым мог бы оставить наследство. Мог и разочароваться в себе, как в отце семейства. Могло быть и еще что-то. Спрашивать не буду, захочет — сам расскажет.

Мы еще немного посидели молча, потом разошлись по комнатам. Барти собирался ставить елку, но сегодня ни у кого не было настроения ее наряжать. Это мероприятие мы перенесли на завтра.

Уже лежа в ванне с душистой пеной я подумала, что директор Хогвартса чудовищно жесток. Ему было мало испортить карьеру конкуренту, он полностью ломал жизни. И уничтожал семьи. Только кости хрустели. Нет уж, Краучей я в обиду точно не дам. С Блэками пусть Поттер разбирается. Сириуса мой дед сажал, да и неизвестно, что там с мозгами. И Снейпа, пожалуй, стоит вывести из сферы влияния «добренького дедушки». Пусть варит зелья на свободе.

С Поттером вообще интересная история. Дед пообещал достать копию дела Поттеров. Расследование тогда велось, его закрыли уже после отставки Крауча. Уничтожить архивное дело было невозможно, оно хранилось вечно. Но читать Поттер мог его только под моим приглядом и не в замке. Это можно было устроить. Может, удастся выяснить, что там с нашим героем. Он мог сам по себе вырасти недоверчивым волчонком. С ним могло что-то случиться, и место ребенка занял крестраж. А еще у него могло быть что-то вроде симбиоза с этим крестражем. Какая-то часть памяти или личности Тома запросто могла вписаться в характер Поттера — они ведь, по сути, весьма похожи. Хрен его знает. Ох, надо еще кое-какие подарки заказать. Поттер конфетами обойдется, а вот для Мэгги я хотела что-нибудь симпатичное присмотреть. Лаванда говорила, что фирма ее отца не успела все включить в праздничный каталог, какие-то накладки с типографией. И приглашала нас заглянуть в магазинчик. Надо будет смотаться.